Современное общество впервые за всю историю человечества дает женщине практически безграничную свободу выбора. Реализовывать себя в семье или строить карьеру. Выбирать для самореализации традиционные женские или прежде сугубо мужские сферы деятельности. Рожать или не рожать детей.
«Чайлдфри», свободные от детей, называют себя люди, заявляющие о желании прожить жизнь, не отягощая себя воспитанием наследников. Эти люди создают сообщества, как в реальной жизни, так и в интернете. Их форумы обычно открыты для посещений, и на них можно, как правило, встретить нескольких «чайлдфри-хейтеров». Слово «Free» традиционно несет в себе положительный смысл. Не правильнее ли будет называть этих людей Сhildless, то есть «лишенных радости материнства и отцовства»? – вот основной смысл их высказываний, если опустить слишком уж резкие выпады и оскорбительную лексику. Мы же, не принимая на веру мнение ни одной из сторон, решили разобраться, кто входит в число последователей ныне модной философии «чайлдфри»? И почему эти люди пришли к такому решению?
Кто и откуда
Среди «чайлдфри» можно встретить представителей практически всех слоев общества. Подобные мысли могут высказывать как совсем молодые, так и взрослые, как представители обеспеченных слоев общества, так и люди с низким уровнем дохода, как обладатели университетских дипломов, так и те, чье образование завершилось в средней школе. Чайлдфри далеко не всегда одиноки: они образуют семьи с людьми, разделяющими их взгляды на вопросы деторождения.
Существует стереотип, что в подобные сообщества объединяются психически больные индивидуумы, ненавидящие людей вообще и детей в частности и мечтающие прекратить род людской на Земле. Но, справедливости ради, отметим – это не так. Процент людей с патологиями психики среди «чайлдфри» не выше, чем в целом в любом обществе.
Алена Воскресенская, семейный психолог:
Может ли подобное убеждение считаться нормальным, в частности, у женщины? Может, если на трех уровнях –когнитивном, эмоциональном и поведенческом – для нее эта тема закрыта. Такая женщина может логически обосновать свой выбор. Она не реагирует враждебно, не испытывает стыда, не впадает в уныние в ответ на вопрос, почему она до сих пор не стала мамой. Она не ходит по магазинам, присматриваясь к детской одежде, и адекватно реагирует на беременных и мам с колясками. Это значит, что для нее выбор уже сделан. И тогда мы можем говорить о том, что это вариант нормы. Иное дело – почему женщина к такому выбору пришла. Это может быть последствие влияния на наш менталитет индивидуалистического западного общества, где не редкость – бикарьерная семья, где женщину кроме материнства привлекают и другие сферы приложения своих сил, не оставляющие времени на заботу о ребенке.
Мотивы могут быть хорошо осознаваемыми. Нередко женщины, принимающие решение о том, что у них не будет детей, выросли в семьях, где были холодные, эмоционально отвергающие отношения, пьющие родители. Либо в неполных семьях, где маме приходилось очень нелегко. Или девочка выросла в семье, где было очень много запретов и требований. Женщина может сказать: «В моей родительской семье все было печально, и я не хочу, чтобы это повторилось в истории моего ребенка». Но мотивы могут быть и не вполне осознаваемыми. Если, к примеру, «чайлдфри» выросла во вполне функциональной семье, с ровными внешне отношениями с мамой. Но случилось так, что в первые годы жизни с мамой у нее сформировался избегающий тип привязанности (мамы долго не было рядом или она была излишне требовательной, нечувствительной к потребностям младенца, излишне экспрессивной), не получилось создать фундамент защиты и безопасности– это один из факторов, влияющих теперь на ее нежелании заботиться о своих детях. Усиливает это желание неуверенность в своих способностях родить и стать полноценной матерью, обеспокоенность возможным ухудшением материального положения, сексуальной привлекательности, ущемлением личной свободы.
Исследования доказывают, что отношения матери к ребенку еще на этапе внутриутробного развития на бессознательном уровне передаются девочке и в дальнейшем напрямую сказываются на ее отношении к собственному материнству. Она бессознательно копирует те сценарии, которые проживала ее мама, подтверждает идентификацию с ней. Если беременность была нежелательной, если у мамы были деструктивные мотивы – «потом будет поздно», «залетела» или хотела «удержать любимого ребенком», все это может повлиять через много лет на выбор такой подросшей девочки, быть ей матерью или нет.
Существуют и так называемые трансгенерационные связи – своего рода схемы или образцы поведения, которые передаются из поколения в поколение — так называемая верность прародителям. В семейных историях людей, не желающих иметь детей, часто обнаруживаются случаи, связанные с насилием над детьми – инцестом, множественными абортами, суицидами в раннем возрасте, трагической гибелью ребенка. Такие истории бытуют в виде семейных мифов и тайн, атмосферы недосказанности. В результате – «Я не понимаю, почему не хочу иметь ребенка, но я делаю этот выбор».
У мужчины подобный выбор иногда связан с детской травмой. Это может быть своего рода «отыгрывание» у старших детей в семье, если при появлении младших их роль благополучных первенцев ущемлялась родителями. Часто фрустрированные старшие братья склонны к фантазиям о насилии по отношениям к своим сиблингам, во взрослой жизни они подсознательно решают: я не буду иметь собственных детей, чтобы не делиться своей уникальностью, и получу от жизни все, что недополучил в детстве. Но чаще причина – в психологической незрелости мужчины. Ему нравится играть в игрушки – в карьеру, в путешествия, в секс. Но тогда надо говорить в целом о неспособности этого мужчины быть в долгосрочных отношениях.
Чаще всего, если человек делает некий осознанный выбор, у него не возникает потребности декларировать свои идеи. Объединяясь в сообщества, люди стремятся подчеркнуть: я не один такой, мои идеи востребованы. Выбор именно таких групп может быть связан с глубокой, подавленной, косвенной агрессией, которая находит выход в виде социального вызова. У нас ведь очень детоцентрированное общество, и надо иметь определенную смелость, чтобы заявить о своих «чайлдфри»-взглядах.
«Это моя жизнь…»
Дарье 29 лет, она красива, успешна и прекрасно зарабатывает. Дарья не скрывает, что поддерживает философию «чайлдфри», и согласилась рассказать «ЖЖ» о своих взглядах. Впрочем, свою фамилию Дарья попросила не указывать, считая, что это может плохо отразиться на ее карьерном росте.
– Мы с мужем придерживаемся одних и тех же взглядов на деторождение. Считаем себя полноценной семьей. Мы счастливы вдвоем и больше нам никто не нужен. Если я почувствую необходимость отдать кому-то еще свою нежность – заведу котенка.
– Вы не любите детей?
– Мне нравятся дети. Я люблю своего племянника. Покупаю ему подарки на каждый праздник. Но как-то моя сестра оставила меня с ним одну на четыре часа (ребенку тогда был год). Мне казалось, что я просто не доживу до того момента, когда она вернется домой! И этот опыт только подтвердил мое решение не иметь собственных детей. Я не создана для материнства. Принято считать, что дети укрепляют семью, но это не так. Погуляйте на любой детской площадке, послушайте разговоры молодых мам: очень многие семьи распадаются как раз с рождением ребенка. Семью укрепляют хорошие отношения, доверие и общие интересы с любимым.
– Но ведь только они способны безоговорочно любить свою маму…
– Неразумно рожать детей, чтобы не чувствовать себя одиноким. Это, по меньшей мере, безответственно по отношению к детям. Да и много ли матерей не чувствуют себя одинокими, многих ли спасают от одиночества близкие отношения с детьми? Чаще наоборот. Один писатель сказал: «Родные люди редко рождаются в одной семье», и это правда. А про стакан воды на старости даже не упоминайте. Сколько женщин, посвятивших себя детям, умирают в одиночестве! В мире есть множество способов не быть одиноким – увлечения, хобби, спорт, работа в коллективе единомышленников, путешествия.
– Родители не спрашивают, когда, мол, ждать внуков?
– Да, с ними сложно… Но ведь это моя жизнь – почему я должна принимать глобальные решения в угоду другим людям?
– Но разве не хочется поделиться с кем-то накопленными знаниями, жизненным опытом, своими размышлениями и выводами о жизни?
– Для этого прекрасно подходят друзья, коллеги, ученики, в конце концов.
– Переживая кризис (а ведь от кризисов никто не застрахован), мы задаем себе вопрос: для чего я живу? И многие отвечают: я живу ради детей. У вас не будет возможности ответить себе так…
– Человеку нужна самореализация. И дети тут только помеха. Они требуют много времени и сил, ты откладываешь все свои цели и останавливаешься в развитии. И очень многие женщины уже не могут вернуться в свою профессию после отпуска по уходу за ребенком или вынуждены все начинать с нуля.
Не новая идея
Идея сознательного отказа от естественной, на первый взгляд, материнской или отцовской функции не нова. Испокон веков эту дилемму решали для себя монахи и священнослужители многих конфессий. «Философия чайлдфри» появилась более полувека назад. Исследователи пишут, что причиной появления этой идеи можно считать обесценивание человеческой жизни в результате мировых войн и глобальных потрясений XX столетия. Собственно, зарождение идеи «свободы от детей» проходило под лозунгом «все равно в этом нет смысла» после окончания Второй мировой, а окрепла и обрела достаточно большое число последователей после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Ну, а сексуальная революция 60-х и в дальнейшем развитие сферы контрацепции добавили идее возможностей к воплощению. На постсоветском пространстве первые объединения «чайлдфри» появились в «лихих девяностых», поколебавших основы и поставивших людей на грань выживания – тоже как своего рода ответ на обесценивание человеческой жизни. «Мы живем в опасном, враждебном мире, и это не место для детей» – примерно таким был посыл на этапе становления отечественного движения «чайлдфри».
Еще одно объяснение моде на «философию чайлдфри» – культ потребления в современном мире. Прежде чем производить на свет потомство, современный человек нередко стремится добиться высокого уровня жизни. У кого-то это получается, кому-то не удается – в любом случае это требует времени и концентрации всех сил. Когда фертильный возраст упущен, остаются три варианта: дорогостоящие новейшие технологии (ЭКО), усыновление – а на это готова далеко не каждая женщина, и философия «чайлдфри».
И, наконец, та самая свобода выбора, которую предлагает современный мир женщине. Сегодня у женщины огромное количество вариантов самореализации, а общество достаточно лояльно к тем представительницам женского пола, кто выбирает для себя «другой набор медалек» в противовес традиционным «прекрасная мать» и «хорошая жена». Ну, а объяснения вроде «планета и так перенаселена» или «Земля устала от разрушительной деятельности человечества, и надо дать ей отдохнуть», которые любят пускать в ход некоторые «чайлдфри», едва ли могут быть реальными причинами подобного выбора. Причина скрыта глубже этих интеллектуальных построений.
Алена Воскресенская, семейный психолог:
Рассуждая о философии «чайлдфри», можно затронуть и вопрос психологической готовности к родительству. Многие ли, решив стать родителями, задают себе сегодня вопрос: готова ли я стать матерью, готов ли я стать отцом? Если мы посмотрим на уровень психологической культуры в нашей стране, можно сказать, что мотивы беременности – скорее социального характера. «Все рожают, и я рожу», «время пришло», родители хотят иметь внуков». «Я рожу ребенка, и он на мне женится», «привязать, вернуть мужа». Или «у нас улучшится материальное положение, увеличится жилплощадь, появятся льготы». Глубокое осознание «Зачем я хочу быть матерью?» – это редкость. А при неправильной изначальной установке мы можем получить и не очень любящую маму. Так что кое в чем чайлдфри правы – ведь именно об этом они и пишут в своих постах.
Правильный мотив решения о материнстве, да и отцовстве – «мы хотим, чтобы у нас был ребенок, как отражение нашей любви». Или – «у меня много любви и нежности, и я хочу делиться ею с кем-то еще, кроме моего партнера», это результат психофизиологической готовности. В психологии есть понятие «нормативный кризис», то есть обязательный кризис, которого не миновать. И такой кризис возникает, в частности, при появлении в семье ребенка. Неизбежны изменения в структуре отношений, в системе ценностей семьи. Этот кризис семья может пережить благополучно, если изначальные установки рождения ребенка были правильны. Но, действительно, пережить его удается не всем семьям.
Если женщина, готовясь стать матерью, обращается к нам за консультацией, мы делаем для нее то, что, вообще-то, должна делать родительская семья, старшие женщины в роду. Мы спрашиваем ее о том, что для нее материнство, какие фантазии и надежды связаны с этим, какой, по ее мнению, она будет матерью. И помогаем ей преодолеть страхи, тревогу и неуверенность. К слову, нередки случаи, когда двадцати-тридцатилетние убежденные «чайлдфри» в 35-40 становятся прекрасными родителями.
Родился сам – помоги другому
Со многими доводами «чайлдфри» не согласиться трудно. Решив родить ребенка, «чтобы было кому позаботиться обо мне в старости», мы расписываемся в страхе одиночества и подтверждаем неосознанные эксплуататорские наклонности. Если мы становимся родителями «для статуса» – сына родить, дом построить, дерево посадить – это не что иное, как социальная неуверенность и низкая самооценка. Довод «муж хочет ребенка, угрожая разводом» заслуживает особого внимания: здесь впору говорить о кризисе отношений в паре. Желающим «родить ребенка, чтобы дать ему все, чего у меня не было в детстве», добровольные бездетные советуют разобраться с собственными детскими травмами…
Так зачем же тогда рожать детей? А ни зачем» и ни для чего, пишет психолог Александр Свияш. В появлении детей вообще заложен другой смысл. «Ребенок – вовсе не гарант исполнения ваших надежд. Самое здоровое желание иметь детей нельзя объяснить логически. Просто взрослый человек хочет, чтобы в этот мир с его помощью пришел еще один маленький человек. Это просто желание дать жизнь новой жизни. Отдать, а не получить. И тогда, как это ни странно, у вас гораздо больше шансов стать счастливым родителем».
